Scavenger

Темнота здесь не просто отсутствие света — она липкая, как смола, и каждый шаг отзывается эхом в ребрах. Киро привык к подземельям, но этот лабиринт шепчет ему что-то чужими губами. Сломанный робот в углу скрипит шестеренками, будто пытается вспомнить, как дышать...

Ты везешь его на спине, чувствуя холод металла сквозь ткань. Он бормочет о выходе, но разве кто-то здесь ищет именно выход? Стены шахты покрыты резьбой — не узорами, а шрамами. Что-то царапало камень впопыхах, словно прятало следы.

Головоломки заставляют пальцы дрожать: то ли от напряжения, то ли от влажного воздуха, въедающегося под кожу. Робот подсвечивает механизмы своим голубоватым лучом — свет дрожит, будто он боится того, что покажет. А враги... они не нападают. Они выползают из щелей, как будто сама пещера их выталкивает.

Киро дерется грубо, с ожесточением того, кто уже однажды ошибся дверью. Его кулаки знают цену тишине — каждое попадание глухо отдается в костях. Но что страшнее: эти твари или то, что шепчет робот, когда думает, что ты не слышишь?

Игра не торопится раскрывать карты. Ты идешь по следам цивилизации, которая растворилась в темноте... или растворила темноту в себе? Загадки цепляются за подол куртки, враги оставляют после себя странный запах — сладковатый, как испорченные фрукты.

А потом — момент, когда понимаешь: этот робот не просил помощи. Он предупреждал.