Милая, милая Молли

Ты засыпаешь, а потом просыпаешься — или нет? Пальцы вцепляются в край кровати, но простыни скользкие, как будто пропитаны чем-то липким. Шёпот за стеной — может, ветер, а может, голос матери, которую ты больше не услышишь.

Шесть лет. В этом возрасте дети верят в монстров под кроватью, но у тебя они уже внутри. Глаза слипаются от усталости, но стоит закрыть их — и вот он: мир, где стены дышат, а тени шевелятся без света. Ты пытаешься думать о хорошем — переезде, новом доме, — но даже надежда здесь пахнет лекарствами и пылью.

Выбор? Да. Нажать на дверную ручку или отдернуть руку — вдруг она обожжёт? Сказать «всё нормально» учителям или размазать слёзы по щекам, чтобы наконец кто-то заметил? Иллюзии нарисованы акварелью: вот мама гладит по голове, вот окно разбивается само… Красиво. Почему тогда в горле комок?

Ты не играешь — ты проваливаешься. В звук капающей воды. В строки дневника, который никто не прочитает. В тихий смешок за спиной — точно ли он был? Здесь каждый щелчок мыши отдаётся в висках, а решения оставляют царапины… или шрамы.

Кто-то назовёт это галлюцинациями. Ты знаешь правду: это просто другой способ видеть.