The Andersen Accounts 3: A Voice of Reason

Город гудит, как перегретый двигатель — фонари мигают в такт нервному пульсу, асфальт пахнет жареным каштанами и тревогой. Ты ждешь звонка. Он не приходит. Последнее, что ты слышал от нее — шепот сквозь шум репетиционного зала: «Если что-то пойдет не так…»

И вот оно пошло.

Ты находишь ее за кулисами, в комнате, где пахнет старым бархатом и пылью. Она открывает рот — ничего. Ни крика, ни даже шепота. Только холодное касание пальцев к горлу, будто кто-то вырвал звук с корнем. Как украсть голос? Как спрятать его среди этих улиц, пропитанных музыкой и ложью?

Концерт начнется через три часа. Ты копаешься в программах, размазанных кофе на столе дирижера, вслушиваешься в перешептывания оркестрантов — там, между нотными листами и ключами от гримерок, прячется ответ. Каждый предмет здесь кричит об отсутствии чего-то важного: разбитое зеркало отражает только половину правды, афиша с ее именем надорвана ровно там, где должна быть дата…

Ты собираешь улики, как осколки. Запах лаванды на платке незнакомца. Грубые нитки на ручке чемодана, будто кто-то спешил. И этот звук — едва уловимый гул под сценой, будто город проглотил чей-то крик и теперь переваривает его в темноте…

У тебя есть три часа. Или нет? Часы тикают — но чьи они: твои или тех, кто уже знает, чем все закончится?