Really? Really!

Ты просыпаешься с хрустящим песком под веками — будто кто-то выскреб твои воспоминания ножом для масла. Имя на кончике языка: Каэде. Остальное — белый шум, прерывистый, как сигнал плохо настроенного радио.

Каждый день — липкий клубок из обрывков. Ты ловишь слова собеседников, как мух ладонями: их голоса пахнут мятной жвачкой и старыми книгами. Но стоит разжать кулак — и фразы рассыпаются, оставляя на коже легкий зуд непонимания.

Пять попыток. Пять шагов до края. Ошибешься — и тебя снова вырвет в начало, в эту комнату с занавесками, которые шелестят, будто смеются сквозь зубы.

Кто-то сказал, что вчера ты любила фиалковый чай. Кто-то шепчет, что боится твоего взгляда. Ты прикасаешься к своим догадкам, как к синякам: больно, но надо проверить...

А потом — щелчок. Мир вдруг складывается в четкую линию, как бумажный самолетик. На секунду. Пока не поймешь, что это всего лишь складка на карте памяти...