Soulsland

Клинок скользит по ребрам доспеха с хрустом льда под сапогом — но это лишь эхо прошлого удара, а следующий уже летит в висок. Ты не успеваешь. Выносливость — липкая пленка на языке, пульсирующая в висках, — кончилась три переката назад. Костёр чадит за спиной, но до него теперь проплыть целую вечность сквозь частокол копий...

Зайден пьёт души, как вино. Его клоны плодятся в разорванных склепах, и каждый пахнет твоей роднёй — ладаном и медью. Тринадцать дорог, тринадцать зеркал, где стеклянный щит ловит отражения ударов... если не дрогнет запястье.

Эликсир обжигает горло терпкой горечью. Восстанавливает ровно столько, чтобы услышать, как за спиной шевелятся ожившие трупы. Костёр — не спасение, а насмешка: отдышишься у пламени, и всё начнётся сначала. Лук тугой тетивой режет пальцы, меч тяжелеет с каждым блоком... а ты всё считаешь шаги до следующего укрытия.

Барбарус? Да какая разница, как зовут того, кто держит щит. Важно лишь, сколько ударов он выдержит до звонкого треска.