Final Fantasy 14

Ты проснешься в мире, где воздух пахнет порохом и свежескошенной травой — зависит от того, куда ветер понесет запахи с ближайшего поля боя. Здесь не будет готовых ответов, только выбор: чью кровь услышишь в шуме прибоя — рогадинских морских волков или хьюров, что до сих пор чуют пепел сожженной столицы на языке?

Пять рас. Пять способов ощутить мир. Лалафель смеются звонко, как колокольчики, когда их босые ноги утопают в теплом песке, но попробуй назови их «малышами» — получишь ножом в ребро. Элезены скользят между теней, оставляя после себя аромат дорогих духов и... пропавших кошельков. А ты? Ты будешь тем, кто режет тишину клинком или разрывает ее заклинанием — последователь войны или шептун магии. Или, может, пальцы потянутся к молоту кузнеца, чтобы выковать историю буквально?

Эорзея — живой организм. Леса Гридании шелестят страницами древних книг, которые ученые Шарлайана давно перестали понимать. А где-то на севере гарлеанские машины скрежещут, перемалывая землю в труху. Их генерал? О, ты узнаешь его по тому, как леденеет спина при одном лишь звуке имени: Гай Ван Бэлзар. Его солдаты не воюют — они жнут, как урожай.

Но есть и другая угроза. Вторая луна — кровавая родинка на небе. Она ближе, чем должна быть. Ты почувствуешь ее тяжесть даже днем, будто кто-то придавил грудную клетку. Наэль Ван Дарнус верит, что это оружие... или жертва? Разгадка кроется в двенадцати святилищах, где боги шепчут сквозь века. Их голоса похожи на треск старых деревянных балок — кажется, вот-вот рухнут под грузом времени...

А пока — добро пожаловать в Уль’ду. Здесь пьяный смех лалафелей заглушает звон монет, а над головой проносится Сид Гарлонд на своем летающем кошмаре из металла. Он кричит что-то про «спасти всех», но ветер уносит слова...