Tom Clancy’s The Division

Город дышит гнилью. Асфальт липнет к подошвам, а воздух пропитан гарью и чем-то сладковатым — как будто сахар растворили в бензине. Ты идешь по улицам, которые помнишь с открыток, но теперь они похожи на пережеванную пленку: витрины Gucci превратились в осколочные ловушки, а Центральный парк больше не пахнет каштанами — только разложением и порохом.

Вирус не просто убил. Он перекроил плоть, вывернул законы биологии наизнанку. Теперь в темных переулках шепчутся мутировавшие тени, их суставы щелкают, как разряды статики. Ты не герой. Ты — выживший. Без имени, без прошлого, с стволом в дрожащих руках и аптечкой, где осталось две таблетки.

Выбор роли — не формальность. Медик чувствует пульс смерти сквозь перчатки, инженер слышит, как шепчутся провода под напряжением, снайпер знает вкус свинца на губах перед выстрелом. Прокачиваешь навыки — и тело запоминает: мышцы сами напрягаются перед броском гранаты, зрачки сужаются без команды...

Мир здесь не просто открыт — он зубастый. За углом Starbucks кто-то рычит. В разбитом метро эхо разносит крики мародеров. А еще есть они — другие игроки. Их дыхание слышно в наушниках, прерывистое, нервное. Объединиться? Или пристрелить первым?

Пандемия — только начало. Настоящий вирус — это страх. Он въелся в стены, в кожу, в стволы автоматов... Сможешь ли ты его перебороть? Или станешь еще одним чудовищем в этом городе-трупе?