Onimusha 3: Demon Siege

Попробуешь удержать в руках два времени сразу? Шестнадцатый век — запах пороха и железа, липкий от крови хват катаны. Двадцать первый — гул полицейской сирены, треск пуль по асфальту. Между ними тонкая нить хаоса, которую тянет демон с лицом перекошенного часового механизма...

Ты чувствуешь вес гаубицы Жака Блана — да, того самого, с морщинами как у Жана Рено. Его пальцы пахнут кофе и порохом, когда он перезаряжает ствол, отшвыривая гильзы в лужу. А в это время где-то за четыреста лет до тебя Самурай сжимает рукоять так, что сухожилия звенят. Их связывает не просто портал — что-то вроде открытой раны в воздухе, сочащейся синим светом.

Здесь враги не умирают. Они рассыпаются черной пылью, но ты слышишь, как она шепчется под ногами. Запястье жжет: устройство на нем высасывает эти души, как хирург откачивает яд. Пропустишь одну — и вот уже тень скользит за спиной в другом веке...

Магия здесь грубая, будто кузнечный молот. Заклинание — это не шепот, а удар в солнечное сплетение. Комбо? Ты не считаешь удары — тело само запоминает ритм: раз-два, катана в ребро, выстрел в прыжке, запах озона от электрического разряда...

А потом — эти порталы. Неудобные, как дверь в метро в час пик. Просовываешь руку сквозь липкую пелену, нащупываешь холодный металл артефакта... Или записку с кляксой от вина: «Если он летит — стреляй в колено». Спасибо, Жак.

Графика дышит — не как картинка, а как разогретая броня после боя. Заставки... Ты ведь заметил, как камера дрожит у Самурая? Будто оператор бежит за ним по полю, спотыкаясь о трупы.

И главное: время здесь не линейка. Оно — спутанная леска на рыболовной катушке. Потянешь не ту нить — и вот уже Париж пахнет серой, а в замке эпохи Сэнгоку воет сирена...