Asterix and Obelix: Heroes

Пальцы скользят по картам, будто перебирают листья в осеннем лесу — шуршат, цепляются за память. Тридцать из ста пятидесяти. Каждая — как удар менгира по ребрам или глоток зелья, от которого в жилах вспыхивает жар. Цезарь шепчет за спиной: *успеешь ли?*

Шесть регионов. Пираты, чьи крики пахнут солью и ромом, римляне в доспехах, скрипящих как несмазанные колесницы. А между ними — деревня, где даже воздух густеет от запаха жареного кабана и песен Какофоникса... если это, конечно, можно назвать песнями.

Ты собираешь колоду, но она собирает тебя — выдыхаешь стратегию, а она вдруг оживает в руках. Вот Унгигеникс и Фуллиавтоматикс, вечные враги, теперь бьют в такт. Догматикс метит территорию (ты чувствуешь этот запах?), и легионеры спотыкаются о собственные мечи. Астерикс смеется — его бунт заразителен, как зевок перед битвой.

Сокровища Тутатиса? Да они уже мерцают на краю зрения. Но сначала придется пройти через чащи, где ветви хлещут по лицу, и пустыни, где песок скрипит на зубах. Выбор всегда за тобой: ударить сейчас или подождать, пока противник сам наступит на грабли... буквально.

Кто сказал, что карты — это просто бумага? Здесь они оставляют синяки.