Ebenezer and the Invisible World

Лондонский туман впитывает в себя копоть фабричных труб и шепот забытых душ. Ты идешь по мостовой, и подошвы сапог прилипают к булыжникам, пропитанным чем-то липким — то ли смогом, то ли чьей-то невыплаканной тоской.

Когда-то ты считал монеты звонче человеческих голосов. Теперь твои карманы пусты, зато за спиной — холодное дыхание призраков. Они цепляются за полы сюртука, как дети за подол матери...

Каспар Мальтус построил город из стали и пара, но его машины перемалывают не уголь — чьи-то судьбы. Ты слышал, как скрипят шестерни в подвалах его заводов? Как пахнет железом и горелым сахаром в переулках, где исчезают нищие?

Призраки учат тебя странным вещам: Роуз и Флосси заставляют тело изгибаться неестественно, будто кости стали резиной. Виктория Пик оставляет на ладонях следы от веревок — даже после того, как ее призрачные руки растворяются в воздухе. А профессор Холл... он раздвигает стены, но каждый раз кажется, что вместе с пространством трещит что-то внутри тебя.

Ты идешь через спальни богачей и трущобы, где в углах шевелятся тени. Иногда они хватают за лодыжку — холодными пальцами, пахнущими сырой землей. Ты научился не оглядываться.

А еще эти письма... выцветшие чернила на обрывках бумаги. Кто оставил их в ящике старой аптеки? Кто написал «прости» на обороте счета за похороны? Лондон не дает ответов — только шелест страниц в пустой библиотеке и далекий смех Мальтуса, густой, как патока.

Ты все еще веришь, что можешь спасти этот город? Или просто боишься увидеть, каким призраком станешь сам...