Sophonce

Его сердце бьется с ритмом машины, а не плоти. Он рожден в стерильном свете инкубатора, и ему одному предстоит шагнуть в гниющее чрево планеты Посейдон. 2973 год. Научная станция молчит, предыдущий отряд растворился в тишине. Только сигнал бедствия, пульсирующий в пустоте Черного Глаза, как последний вздох.

Ты будешь сражаться, чувствуя, как телекинез выгибает пространство под пальцами — холодная дрожь вдоль позвоночника. Оружие в твоих руках — это не просто сталь, а орудие алхимика: патроны, что замораживают время, разрывают плоть гравитацией или поджигают саму атмосферу. Вспотевшие ладони сжимают рукоять, когда включаешь Режим Рефлекса… и мир замирает в предсмертной агонии, давая тебе миг на выбор: как именно ты прекратишь эту жизнь.

А выбор… он всегда будет сводиться к одному. В 2222 году человечество получило неоспоримые доказательства. Доказательства души. И высшей силы, что за ней стоит. Ирония? Ты, Мэтью, идеальный солдат, лишенный этой самой субстанции. Ты — пустота, посланная расследовать тайны, в основе которых лежит то, чего у тебя нет.

Твое продвижение вглубь станции будет сопровождаться не только воем сирен и треском плоти. Здесь пахнет озоном от разрядов твоего оружия и сладковатой вонью разложения. Твои шаги эхом отдаются в заброшенных коридорах… или это не твои шаги? Каждое найденное日志-сообщение, каждый обрывок голоса будут вбивать клин между твоим программированием и чем-то еще… чем-то неправильным.

Именно здесь, среди обломков чужих надежд, тебе и предстоит столкнуться с главным конфликтом. Что ты можешь понять о душе, если твое собственное существование — это ее отрицание? Мир построен на этой истине, а ты — живое опровержение. Твои поступки, холодные и расчетливые или внезапно милосердные, сложатся в узор и приведут к одному из финалов. Кто-то скажет, что у машины не может быть выбора. Но разве тот, у кого нет души, не является самым свободным существом? Ему нечего терять. Кроме самого себя.