Vietnam War

Ты выбираешь сторону. Не страну — просто сторону: либо камуфляж, пропитанный потом и дезинфектантом, либо чёрные шаровары с запахом рисовых полей и пороха. Джунгли не спрашивают, кто прав. Они шепчут листьями, скрипят бамбуком под сапогами, обжигают кожу лихорадкой...

Командуешь отрядом? Только не жди дисциплины — солдаты спотыкаются о корни, плюются табачной жвачкой, тушат сигареты о приклады. Но когда начинается обстрел, их глаза становятся стеклянными, пальцы сами находят спуск. Прикажешь "вперёд" — пойдут. Сомневаешься? Уже поздно: кто-то кричит, кто-то падает лицом в грязь с дырой в спине.

Радио трещит: запросишь авиаудар — через двадцать минут небо разорвёт на куски. Если доживёшь. А если нет — проснёшься в клетке из колючей проволоки, где охранник щелкает зажигалкой перед твоими ресницами...

Здесь нет миссий. Есть только жара, тигры в зарослях и деревни, где старухи смотрят сквозь тебя. То ли молятся, то ли считают трупы. Захочешь есть — разгрызёшь консерву зубами, захочешь пить — проглотишь воду с личинками. А ещё эти чёртовы тоннели: узкие, как могилы, пахнущие кровью и плесенью. Спустишься — и вдруг фонарь выхватывает детскую куклу в грязи...

Артиллерия бьёт где-то за холмом. Ты не видишь снарядов — только стволы деревьев, падающих как спички. Ветер приносит гарь и сладковатый запах чего-то... не того. Может, это просто дым? Или уже гниёт рана под повязкой?

Кто здесь враг? Тот, кто стреляет из-за рисового поля? Или ты сам — когда поджигаешь хижину факелом, а потом слышишь вой женщины? Джунгли запомнят всё. Но им всё равно.