Eye Of The Summoner

Кости трещат под тяжестью доспехов — ты слышишь это, даже когда закрываешь глаза. Они идут. Всегда. Золото звякает под ногами, но если замешкаешься, его слизнёт скаут… или раздавят стальные сапоги паладина. Ты не командуешь — ты *чувствуешь*: каждый призыв вырывает кусок из твоего нутра, как будто рёбра превращаются в пыль, чтобы слепить нового блитцера.

Шилдер держит удар, но его щит уже покрыт паутиной трещин. Ты знаешь — ещё два удара, и он рассыплется, как гнилой зуб. А скаут? Он юркий, но его пальцы дрожат от жадности, когда хватает монеты. Разве можно доверять тому, кто облизывает губы при виде золота?

Волны накатывают горячим железным дыханием. Пятый паладин в ряду хрипит — у него сломано ребро, но он всё равно ползёт к башне. Ты уже научился различать их по звуку шагов: этот хромает на левую ногу… бесполезно. Через три секунды он доберётся до блитцера, и тот взорвётся кишками в его лицо.

Тыкнешь пальцем в экран — ещё один шилдер? Или рискнёшь на сквернабеса, который сожжёт всю магию за три атаки? Выбор всегда пахнет кровью и перегретым металлом. А потом — щелчок. Старых существ не хоронишь. Ты *разбираешь* их, как часовщик разбирает сломанный механизм… кости в топку, душу — в новое тело.

Они учатся. Сначала шли строем, теперь обходят фланги. Скоро начнут стрелять. Где брать место? Куда девать трупы? Иногда кажется, что башня — это просто твоё собственное сердце, а паладины стучат в него мечами…