Middle-earth: Shadow of Mordor

Клинок вонзается в землю, как последняя клятва. Талион падает на колени — кровь еще теплая, но пальцы уже холодеют. Саурон не убивает его. Он делает хуже: разрывает плоть ритуалом, вытягивает из вен память, чтобы вызвать того, кто забыл даже запах собственного имени. Келебримбор. Дух цепляется за умирающее тело, как путник за обрывок плаща в урагане...

Теперь они — одно. Эльф без прошлого и человек без будущего.

Мордор дышит пеплом. Каждый вдох обжигает легкие, каждый шаг оставляет след на раскаленной скале. Уруки воют за спиной — их смех похож на скрежет ржавых цепей. Но ты научишься слышать иное: шепот теней под кожей, звон клинка, который помнит эпохи до тьмы...

Голум появляется внезапно — его пальцы липнут к камням, будто он боится провалиться сквозь них. «Светлый господин!» — шипит он, и глаза горят желтым огнем. Кольцо шевелится где-то в темноте, слепое и ненасытное.

Ты идешь через руины, где воздух густой от запаха гниющих орковьих ран. Черная Рука раздавливает черепа для забавы, Молот ковыряется в ранах мира, Башня наблюдает свысока... А Саурон? Он ждет. Ты чувствуешь его взгляд — тяжелый, как лава на спине.

Месть — это не цель. Это топливо. Ты прокачиваешь навыки не для победы, а чтобы боль врагов длилась дольше: перерезаешь сухожилия, оставляешь их истекать под черным солнцем... Или находишь слабости — страх перед огнем, дрожь при виде крыс — разве не смешно? Даже орки боятся теней.

А потом — Ородруин. Гора плюется огнем, как разъяренный зверь. Келебримбор вспоминает... или ему кажется? Его пальцы (твои пальцы?) сжимают рукоять меча — металл звенит по-другому, когда за ним три тысячи лет ярости...