The Dead Linger

Ты просыпаешься в поле, и первое, что чувствуешь — царапающий горло ветер. Вокруг ни души. Только шелест сухой травы да далекий скрип фонарного столба, качающегося на ржавых болтах. Куда идти? Карты нет, только инстинкт: там, где горизонт проваливается в серую дымку, должны быть дома.

64 тысячи квадратных километров гниющего мира. Леса пахнут смолой и плесенью, в разбитых магазинах приторно сладко тянет испорченными консервами. Каждый сарай — лотерея: внутри может валяться ржавый топор или… ничего. Ты быстро научишься различать звуки: треск веток под ногами — твои, хлюпающее шарканье — уже нет.

Голод сводит желудок судорогой, а жажда оставляет на губах липкую пленку. Выносливость тает, как снег на раскаленной крыше. И да, если тебя укусят — в жилах поселится лихорадка, медленно перемалывающая кости.

Зомби не бегут — они прутся, как прилив из разлагающейся плоти. Днем их выдают солнечные блики на стеклянных глазах, ночью — хриплое сопение. Гроза? Отличный шанс пробраться мимо… если не споткнешься о разложившуюся ногу в кустах.

Две доски + гвозди = баррикада. Пустая банка + тряпка = коктейль Молотова. Но настоящую ценность имеет только то, что можно проглотить или зарядить в ствол. А еще — тишина. Потому что когда воют десятки глоток… ты уже не охотник. Ты — дичь.

И да: два процента. Именно столько шансов, что из распоротого живота выпадет что-то полезное. Не благодари.