Planet of the Apes

Кожа скафандра трещит под солнцем, которого здесь слишком много — липкий пот заливает глаза, а в ушах гудит тишина после крушения. Это не Земля. Точнее, не твоя Земля. Обезьяны патрулируют руины на двух ногах, их рычание разрывает воздух, как ржавая проволока.

Ты — Улисс. Последний, кто помнит голос двигателей и вкус синтетического кофе. Теперь только песок между зубами, запах горящего металла и они: гориллы в латах с дубинками, шимпанзе-ученые с холодными глазами. Зира смеется — звук, будто скрип хирургических инструментов.

Выбор всегда пахнет кровью или пылью. Пробиться через заросли с ножом в зубах? Или красться вдоль стен, где тень прилипает к телу как вторая кожа? Иногда достаточно броска камня — стая павианов разбежится с визгом... но потом вернется. С оружием.

Карманы набиты хламом: ключ-карта с царапинами, обрывки карт, патроны (их так мало). Запретная зона манит — три артефакта, три обломка правды. Статуя Свободы торчит из песка, как сломанный зуб... а под ней — пентагон, где темнеет экран терминала с датами: «Проект Омега. Испытуемые: шимпанзе B-712».

Нова молчит, но ее пальцы дрожат на твоем запястье. Последний бой — люди и арканиты плечом к плечу, а Урсус ревет так, что дрожит земля. Ты чувствуешь вес дубинки в руке... или это сердце колотится?