Command and Conquer 4: Tiberian Twilight

2062 год. Планета дышит на ладан — каждый вдох пропитан зеленой ядовитой пылью, каждый выдох оставляет на губах металлический привкус тиберия. Шесть лет до конца. Ты помнишь эти расчеты? Они висели в каждом штабе ГСФ, выжженные кислотными дождями на ржавых табличках...

Кейн пришел сам. Не с армией, не с угрозами — с головой мертвого бога в руках. Тацит шептал что-то сквозь зубы, точнее, через разбитый голографический проектор. Сеть контроля тиберия — их последний шанс. Или ловушка?

Ты ведешь мобильную базу по выжженным равнинам, чувствуешь, как шасси дрожит на неровностях — это не земля, а спрессованный пепел былых городов. Никаких шахт, никаких сборщиков кристаллов. Только узлы: они пульсируют под пальцами, как перерезанные артерии, когда ты подключаешься к системе.

Три класса войск. Оборонительные — их постройки пахнут свежей сваркой и страхом. Наступательные — их сапоги вязнут в биомассе, оставляя кровавые следы на мертвой почве. Поддержка... слышишь этот гул? Это не двигатели, это крылья режут воздух, как бритвы.

А потом он появляется. Кейн. Ты стреляешь — снаряды проходят сквозь него, оставляя послевкусие обмана. Он смеется? Нет, это просто эхо в твоем шлеме...

Две кампании, один год. Одинаковые даты на экране загрузки — но ты же знаешь, как легко переписать историю? Экстремисты с обеих сторон рвут карту мира, а тиберий уже не контролирует сеть. Он ее ест изнутри.

90 юнитов. 90 способов умереть или убить. Ты прокачиваешь их, чувствуешь, как интерфейс жжет кончики пальцев — слишком много вариантов, слишком мало времени. Кооператив? Да, можно разделить эту агонию с другом... если осмелишься показать кому-то свой выбор: спасти планету или предать ее во имя нового порядка.

А в конце — тишина. Не та, что бывает после взрыва, а та, что висит в вакууме... перед тем как что-то пойдет не так.