The Mission

Ты ведешь их сквозь пыль веков — эти крошечные фигурки с горящими глазами, что цепляются за твои слова, как за последний глоток воды в пустыне. Их шаги шуршат по пергаменту карты, оставляя следы в виде деревянных крестов и каменных алтарей. Но попробуй отвернуться на мгновение — и вот уже шепот сомнений ползет по краю толпы, липкий, как смола...

Каждый выбор здесь отзывается болью в мышцах. Раздашь последние реликвии — и пальцы сами сожмутся в кулак, когда через три хода осознаешь: больше нечем подкупить того самого герцога. Построишь собор — его золотые купола ослепят толпу, но где-то в тени уже копошатся еретики, их дыхание пахнет пережженным ладаном и медными монетами.

Слышишь этот скрип? Чернила на декретах еще не высохли, а империи уже трещат по швам. Тысячелетие умещается между нажатием кнопки «ход» и стуком сердца. Успеешь ли залатать брешь в стене, пока чума шепчет свои цифры на ухо каждому городу?

Здесь даже воздух тяжелый — он давит на виски смесью воска из свечей, крови из-под ногтей и чернильной кислоты. Ты не просто расставляешь фишки. Ты чувствуешь, как трещит под твоими пальцами ребро истории... Или это твое собственное?

Университет или больница? Блеск знаний против тепла спасенных тел. Первое прорастет медленно, как корень через камень. Второе — обожжет ладони сразу, когда первые десять прокаженных ухватятся за подол твоей рясы.

А потом придут крестоносцы. Их доспехи будут звенеть, как колокола перед грозой... Но это уже другая история. Или та же самая?