Garfield: Caught in the Act

Когти впиваются в рыхлую землю, когда толстый оранжевый комок шерсти с разбегу перелетает пропасть. В воздухе пахнет жареной пепперони — где-то за экраном кто-то недоел пиццу, и теперь ее кусок лежит на карнизе, манит липким сырным шлейфом.

Ты прыгаешь выше собственного брюха, цепляешься за край платформы. Внизу копошатся крысы с зубами как раскрытые ножницы. Одна уже качается от удара рыбьей костью — хруст хрящей под кожей отзывается во рту кисловатым привкусом.

Каждый уровень — это желудок, который нужно перевернуть вверх дном. Вытряхнуть из него все секреты: спрятанные плюшевые мишки с их тряпичной набивкой, бомбы, что пахнут серой и старыми спичками. Враги здесь не просто бегают туда-сюда — они злятся. Кусают воздух, если промахиваются. Оставляют после себя вонючие лужицы страха...

А потом внезапно тишина. Ты замираешь перед дверью в следующую главу. Она скрипит, будто не протирали петли сто лет. За ней — новые головоломки: то ли механизмы, то ли живые существа, которые щелкают шестеренками вместо языка.

Попробуй не заметить, как лапы сами тянутся к черепам-снарядам. Они холодные, шершавые, будто валяются на морозе всю ночь. Бросишь один — и слышишь глухой удар по панцирю. Опять эти звуки...

Кто придумал, что спасение выглядит как плюшевый медведь с вытертой до блеска мордой? Прижимаешься к нему боком — и мир на секунду съеживается до размеров сохранения. Потом снова прыжки, удары, этот вечный голод на фоне...

А что если не подбирать ни одной жизни? Просто смотреть, как они уплывают в темноту за краем экрана — маленькие оранжевые силуэты с равнодушными глазами...