The Devil Inside

Кожа камеры липнет к спине Дэйва — то холодная сталь объектива, то горячее дыхание суккуба. Ты выбираешь, чьими пальцами сжимать курок: человеческими, дрожащими от адреналина, или демоническими, где под ногтями застывает сера.

Пентаграммы на асфальте пахнут жжеными волосами. Активируешь одну — и воздух густеет, как сироп. Вертолетный гул рвет барабанные перепонки, но ради чего? Чтобы увидеть, как Дева парит над огнем, а ее крылья оставляют на земле жирные следы расплавленного асфальта...

Оружие здесь — продолжение тела. Винтовка выплевывает пули с привкусом меди, топор вонзается в плоть с хрустом ломающегося сахара. А если нажать L1 — мир переворачивается: теперь ты смотришь сквозь линзу оператора, где каждый выстрел отдает в висках эхом.

Мана восстанавливается через страдание. Подрежешь врага — из раны выползает душа, липкая, как желе. Поймаешь ртом — горло обжигает. Но стоит Деве коснуться пламени, и ожоги превращаются в мурашки по коже...

Анимация? Представь, как кости Дэйва ломаются при трансформации — звук мокрой ветки. Или как дробовик вырывается из рук при отдаче, оставляя синяк на ключице. Здесь даже падение с высоты чувствуется животом — будто тебя подбросили на одеяле.

Зачем убивать? Чтобы зрители за экранами ахнули. Чтобы их пальцы вцепились в подлокотники кресел...