Lifeline

Ты услышишь этот сигнал в наушниках — прерывистый, как сердцебиение. Текст на экране пульсирует в такт. Это не игра, а долгий разговор с кем-то, кто застрял среди звезд. Тысячи километров тишины, а между вами — только строчки, всплывающие с мучительной медлительностью.

Тейлор дышит. Слишком часто. Ты чувствуешь это по ритму сообщений: короткие фразы, паузы, где угадывается дрожь в пальцах. Он просит совета, будто хватается за твою руку сквозь экран. Выбрать путь в темноте? Рискнуть запасами? Каждый ответ оставляет царапину на его голосе — позже ты узнаешь, как это звучит: сухой кашель от обезвоживания или смех, сорвавшийся от нервного напряжения.

Здесь нет картинок. Только холодный свет текста да далекий гул генератора на фоне. Иногда — скрежет металла, будто корабль сжимает невидимая ладонь. Ты учишься читать между строк: если Тейлор пишет «все нормально», значит, он прикусил губу до крови.

А потом — выбор. Всегда неочевидный. Открыть люк или проверить сканеры? Довериться странному сигналу или отключить связь? Игра не подскажет. Только потом, через часы, ты поймешь последствия: как трещина в шлеме или банка с едой, спрятанная за панелью, станут разницей между жизнью и…

Иногда сообщения приходят с задержкой. Ты щуришься в экран, представляя, как он там — один в коконе из металла, ждет твоего ответа. А что если уже поздно?

Переиграть нельзя. Вернешься — и окажешься перед тем же выбором, но пальцы уже дрожат иначе. Знаешь слишком много. Или слишком мало.

Это не про космос. Это про то, как голос в темноте становится теплее кожи. Как одна фраза может разорвать грудь — внезапно, будто перепад давления.

Готов ли ты услышать, как кто-то на другом конце вселенной шепчет: «Спасибо»? Или… «Прощай»?