I See Red

Мир здесь — грязное стекло, затянутое пеплом. Лишь пятна алого пробиваются сквозь серую плёнку, как свежие раны. Ты — тот, кто оставляет эти раны. Преступник с пустотой внутри и крюком-кошкой в руке, который рвёт металл корпусов, чтобы докопаться до правды. Что они сделали с тобой? Кто стёр твою память, как пыль со старого терминала?

Оружие нагревается в ладонях, пахнет гарью и перегретым маслом. Стволы не перезаряжаются — только выбрасываешь пустую пушку в лицо врагу, хватаешь новую из холодных пальцей павшего. Ближний бой — это хруст костей под кулаком, липкая кровь на перчатках. Иногда находишь бонусы: временное бешенство, жадное поглощение плоти убитых...

Этапы не тасуются — ты идёшь по чёткому маршруту боли. Но каждый раз чуть сильнее: после смерти просыпается клон с той же яростью в жилах. Разрушаешь всё: стены, двери, надежды экипажа. Звук ломающихся переборок сливается с их криками...

А между вылазками — тихий ад доков. Улучшаешь себя, словно чинишь сломанный механизм. Но разве можно починить то, что уже не человек?