Казанова: Все соблазны Венеции

Город дышит камнем и воском, но под ногами — не скользкая брусчатка, а липкий асфальт. Венеция, но не та. Гондолы режут воздух вместо воды, оставляя за собой шлейф лаванды и пороха. Кто-то забыл наполнить каналы, зато монгольские пираты в Средиземном море чувствуют себя как дома — их корабли плюются ядрами, игнорируя законы тяжести.

Ты идешь по улицам, а камера поворачивается сама — будто кто-то держит тебя за подбородок, показывая, куда смотреть. Вот площадь с фонтаном, где вино смешивается с кровью. Вот алхимик, пахнущий серой и розмарином. 80 лиц, 140 мест. Каждое окно — щель в чужую жизнь.

Твой клинок — продолжение руки, три удара, три блока. Металл звенит, как голод. Чем чаще дерешься, тем слаще становится боль в мышцах. Дуэли? Да. Но главное оружие — слова. Четыре вкуса: сочувствие (горькое), цинизм (острый), нежность (тающее), страсть (обжигающее). Шкала отношений дрожит, как стрелка компаса у виска.

Сюжет — пять актов, пять ран. Мать убита, убийцы безнаказанны. Ты копаешь глубже, и Венеция открывает ржавые люки: политика здесь пахнет затхлым бельем и розовой водой. Мини-игры — перерывы между предательствами.

А еще... эротика. Не просто сцены — вздохи сквозь полуоткрытые ставни, шепот на мокрой коже. Но кто считает? Главное — услышать, как трещит лед в голосе маркизы прежде чем она прошепчет «да».