Rubi: The Wayward Mira

Просыпаешься в теле, которое не до конца твое. Руби — последняя из Миров, чья кожа не покрылась шерстью, а кости не скрипят при движении, как у остальных. Лакримы в ее ладонях пульсируют в такт дыханию, холодные и липкие, будто слезы из металла. Ты помнишь Казимир: запах озона перед грозой, башни из черного стекла, растворяющиеся в мареве. Теперь здесь только ржавые обломки порталов и вой ветра в ребрах мертвых машин.

Бежать? Слишком поздно. Земля превратила беглецов в тварей с горящими глазами — их когти оставляют на стенах борозды, пахнущие гнилыми фруктами. Твой единственный козырь — слабость. Недостаток маны, который когда-то мучил Руби, теперь спасает от безумия... или это просто отсрочка?

Шесть миров. Шесть слоев боли. Подземные резервуары, где вода густеет в черную смолу; лаборатории с потолками, усыпанными сталактитами из замкнутого времени. Ты прыгаешь по обрубкам труб, чувствуя, как под ногами шевелится что-то мягкое — возможно, корни, возможно, жилы. Каждый шаг отзывается эхом в пустоте за спиной.

Древо навыков — не метафора. Оно прорастает сквозь меню игры корнями-линиями кода: одна ветвь учит Руби разрывать плоть электричеством (волосы встают дыбом от статики), другая — сливаться с тенями так плотно, что на губах остается вкус сажи. Но даже с этим ты не бог: полоски выносливости и маны тают быстрее, чем успеваешь моргнуть. Прячешься за развороченным терминалом, слушая, как вражеский дрон скрежещет шестеренками — его инфракрасный глаз прощупывает каждый камень...

А потом выбор. Спасти сородичей или переродить их? Уничтожить Землю или сжечь Казимир дотла? Игра не подсказывает. Только шепчет на языке скрипящих механизмов и воя мутантов: ты уже знаешь ответ. Или тебе только кажется?